Алексей Щусев. Архитектор № 1 - Александр Анатольевич Васькин
Ему было что и с чем сравнивать. Наблюдать за тем, как живут, и размышлять, как должны жить люди в городе. Для будущего зодчего это естественное и обычное на первый взгляд противоречие человеческого существования стало важным условием формирования вкуса. В конце концов, архитектор, находясь в постоянном поиске, работает для людей, проектирует, создает, генерирует идеи, направленные на совершенствование условий их жизни, среды обитания. И это довольно важное обстоятельство сыграло свою роль в развитии Алексея Щусева как крупнейшего зодчего последних столетий. Будучи уже зрелым мастером, он подчеркивал: «Творчество в архитектуре более чем в других искусствах, связано с жизнью»[9].
В 1932 году, словно обращаясь к своим детским впечатлениям, Щусев напишет статью «Город счастья», в которой выразится так: «Хижины и дворцы — архитектурный символ двух классов. Архитектура как образ, как художественное оформление пространства является выражением классовой борьбы. В этом смысле она решает важнейшие философские задачи… Я думаю, что архитектура бесклассового общества должна осуществлять человеческое стремление к счастью. В ней должны найти осуществление счастье созерцания, мысли, познания. Даже стремление к биологическому счастью может получить выражение в архитектуре. Можно предполагать, что перед архитектурой бесклассового общества будет стоять грандиозная композиционная задача, подобная той, которую разрешил в поэзии Данте, распределив все современное ему общество по различным разделам своей гениальной композиции»[10].
Удивительные аналогии приходили на ум Щусеву — но это будет более чем через четыре десятилетия, а пока Алексей еще только готовился к осуществлению «счастья созерцания, мысли, познания». Так, открывая для себя Кишинев, Алексей прежде всего обратил внимание на немногочисленные архитектурные памятники. Особенно нравились ему храмы и главный из них — кафедральный собор Рождества Христова, построенный к 1836 году по проекту знаменитого зодчего-классициста Авраама Мельникова, получившего заказ от самого генерал-губернатора Новороссии и Бессарабии Михаила Воронцова. Вот когда впервые проявился интерес Щусева к храмовой архитектуре.
Щусев знал о том, что Мельников учился в Императорской Академии художеств в Петербурге. Позже, когда Алексей и сам станет студентом академии, он не раз и не два будет приходить и любоваться известнейшим творением Мельникова — Никольским единоверческим храмом на Николаевской улице. А разве можно забыть спроектированную Мельниковым площадь в Одессе, центром которой является памятник Дюку де Ришелье!
Щусева завораживал собор Рождества Христова. Он часто приходил под его своды, наслаждаясь огромным, всепоглощающим храмовым пространством. Четыре портика по шесть колонн в каждом, огромный купол на круглом барабане, впитывающий в себя дневной свет через все свои восемь окон, декоративный фриз, охватывающий соборные стены, украшающие интерьер фрески — всем этим юный Алексей готов был любоваться бесконечно. А как красиво был украшен собор на Пасху — Щусевы приходили на праздничную литургию всей семьей, дети терпеливо выстаивали службу, слушая церковное пение. Религиозность была присуща Щусеву с детских лет, по сути, определив одно из его главных предназначений — церковное зодчество.
А самый первый в Кишиневе каменный Покровский (Мазаракиевский) старообрядческий храм, что стоит на правом берегу реки Бык! Построили его в 1752 году на средства городского казначея Василе Мазараки. Щусев много раз слышал от матери передаваемую из в поколения в поколение легенду о том, как эта церковь появилась. Как-то еще во времена османского владычества на казначея настрочили донос. Ему предстояло держать ответ перед самим турецким наместником. Обычно после таких аудиенций домой уже не возвращались. И тогда Мазараки поклялся — если останется жив, то поставит на свои деньги храм. И чудо произошло — его пощадили, а вскоре в Кишиневе выросла новая церковь во имя Покрова Божией Матери. Со временем она стала еще и старейшим памятником архитектуры бессарабской столицы, хорошо сохранившим свои фасады и интерьеры, благодаря бережной реставрации.
Случайность это или нет — но пройдет совсем немного времени и профессиональные интересы Щусева сосредоточатся на вопросах сохранения и восстановления памятников церковного зодчества. Ярким примером выдающихся успехов молодого архитектора станет воссоздание древнего храма в Овруче. Но для этого надо еще окончить гимназию и Академию художеств, а пока Алексей часто бывает здесь — рядом с Мазаракиевской церковью к тому же бьет легендарный родник, воду из которого пил сам Александр Пушкин во время кишиневской ссылки. Теперь живоносный источник утоляет жажду Алексея Щусева.
А сколько раз проходил он под стоящей в центре города триумфальной аркой{4}, построенной в 1840 году! Традицию воздвигать арки в честь военных побед на площадях двух столиц — Санкт-Петербурга и Москвы — ввел еще Петр I. Но и здесь, на краю Российской империи, в провинциальном Кишиневе была своя триумфальная арка, по сей день называемая «святыми вратами». Почему «святыми»? Да потому что вряд ли где есть еще такие врата, одновременно являющиеся и колокольной звонницей, имеющее под сводами огромный колокол весом в шесть с половиной тонн, отлитый из захваченных у турок артиллерийских орудий.
В гимназии, где с 1881 года предстояло учиться Алексею Щусеву, на уроках истории рассказывали о доблестных победах русского оружия над турецким. Триумфальная арка была символом этих побед. Возникла она благодаря генерал-губернатору Бесарабии Воронцову, ходатайствовавшему перед Николаем I об отлитии колоколов для кафедрального собора. Царь разрешил использовать для этого трофейные турецкие пушки, что хранились в Измаильской крепости. Там же, в Измаиле, пушки и переплавили в колокола. Но когда колокола привезли в Кишинев, обнаружилось, что в узкие проемы собора главному колоколу-великану никак не пройти. Вот тогда и решили выстроить не просто отдельно стоящую звонницу, а триумфальную арку, в чреве которой находился бы главный колокол. По большим церковным праздникам колокол «святых врат» первым возвещал благовест, вслед за ним вступали и колокольни других кишиневских храмов.
Щусев часто слушал звуки колокольного перезвона, рассматривая белокаменные резные пилоны арки с шестнадцатью коринфскими колоннами, увенчанными глазурированным карнизом. Второй ярус арки служил подспорьем для непременного элемента городской жизни — огромных часов, неумолимо отсчитывающих то время, когда гимназист Алексей Щусев покинет родной город и уедет в далекий и такой манящий своим великолепием Петербург.
Триумфальная арка-колокольня станет для Щусева первым и ярким примером того, каковым может быть воплощение в архитектуре военных побед огромного государства. Позднее он создаст свой нетленный проект памятника в честь победы в Великой Отечественной войне — станцию московского метрополитена «Комсомольская». И это также будет нетривиальное решение. Станция — не станция, а храм, украшенный фресками. Хоть колокола подвешивай. Насколько же важное влияние оказывает окружающая среда на взросление будущего художника!
Видел Алеша Щусев и бюст Александру Пушкину, который станет его любимым поэтом на всю оставшуюся жизнь. Бронзового Пушкина установили в Кишиневе в 1885 году через пять лет после открытия памятника в Москве. Деньги на него кишеневцы собирали всем миром, и он также выполнен по проекту Александра Опекушина, поскольку является авторской
